Я приведу всю статейку, чтобы вы разозлились- потому что это будет священная злость.
Напомню, что Наша Нива была организатором доноса на белорусских фрилансеров РЕГНУМ- Шиптенко, Павловца, Алимкина.
Пока еще Лукашенко и КГБ сливают свои националистические устремления через такие прокладки, как Наша Нива, но кто именно платит за офис НН в центре Минска - ни у кого не вызывает сомнений.
А для читателей из России скажу- платит за это УДП- управление делами президента.
Статья написана в стиле доноса.
----
ОБЩЕСТВО
09.05.2018 / 14:38
«Наша Нива» снова гадости будет писать?» — с таким вопросом подходит ко мне невысокого роста чернявый мужчина.
«Безусловно», — ожидая подвоха, отвечаю я.
фоточки из статьи помещены под кат, дабы не отвлекать от чтения опуса детей полицаев, сигнализируюШЧЫх в КГБ
«Безусловно», — ожидая подвоха, отвечаю я.
Мужчина не представляется, не хочет, чтобы его имя где-то фигурировало, но поспорить ему хочется.
Например, о том, что «НН» несправедливо освещала суд над публицистами «Регнума».
Кстати, один из фигурантов дела — Сергей Шиптенко — идет в колонне, в черной майке, на которой написано «Регнум».
Например, о том, что «НН» несправедливо освещала суд над публицистами «Регнума».
Кстати, один из фигурантов дела — Сергей Шиптенко — идет в колонне, в черной майке, на которой написано «Регнум».
Мужчина говорит, что мы смотрим на мир однобоко. У него нет на груди георгиевской ленты, таких здесь совсем немного.
Остальные и с лентами, и с распечатанными портретами.
Остальные и с лентами, и с распечатанными портретами.
Людей вышло немало.
Тысячи полторы.
На сегодня это самая массовая акция пророссийских сил в Беларуси.
Колонну выстраивает руководитель «Руси молодой» Сергей Лущ.
Тысячи полторы.
На сегодня это самая массовая акция пророссийских сил в Беларуси.
Колонну выстраивает руководитель «Руси молодой» Сергей Лущ.
Интересные трансформации происходят с людьми: еще совсем недавно этот человек был активным членом неонацистских группировок,
а ныне первый организатор Дня Победы.
а ныне первый организатор Дня Победы.
В колонне в майке «Донецкой народной республики» идет Дмитрий Лемешенок, известный «зигомёт». Кажется, в социальных сетях еще остались его фото с портретом Гитлера. Лемешонок — сын православного священника из прихода в Новинках.
Активный фанат минского «Динамо», один из идеологов движения.
Сам не скрывает, что имел неонацистские взгляды. Теперь же льет слезы по «великой Победе».
Активный фанат минского «Динамо», один из идеологов движения.
Сам не скрывает, что имел неонацистские взгляды. Теперь же льет слезы по «великой Победе».
«Какие милые детки», — говорит женщина, глядя на пострелят 6—8 лет в пилотках и военной форме.
«Аааа, так это же дети отца Андрея», — узнает она и идет разговаривать с матушкой.
У меня не совсем укладывается в голове, как православные люди могут идти в колонне, где несут портреты Сталина и Ленина.
«Аааа, так это же дети отца Андрея», — узнает она и идет разговаривать с матушкой.
У меня не совсем укладывается в голове, как православные люди могут идти в колонне, где несут портреты Сталина и Ленина.
У покойного Леонида Морякова выходил объемный труд: «Репрессированные православные священно- и церковнослужители Беларуси 1917—1967». Неужели так все быстро забывается?
Вместе с Лущем колонну возглавляет экс-депутат Палаты представителей Валерий Драко, который несет портрет Сталина.
«У меня к Сталину отношение однозначное, читайте архивы».
— «Может, и репрессий не было?»
— «Вы еще спросите, где пистолет лежит, которым расстреливали людей. А что, сегодня нет репрессий в мире?»
— «Есть, но мы не выходим с портретами людей, которые их проводят».
— «Сталин создал такую мощную страну, которую и сегодня не разграбят. Только этим все репрессии снимаются».
На груди у него орден с изображением Сталина.
«У меня к Сталину отношение однозначное, читайте архивы».
— «Может, и репрессий не было?»
— «Вы еще спросите, где пистолет лежит, которым расстреливали людей. А что, сегодня нет репрессий в мире?»
— «Есть, но мы не выходим с портретами людей, которые их проводят».
— «Сталин создал такую мощную страну, которую и сегодня не разграбят. Только этим все репрессии снимаются».
На груди у него орден с изображением Сталина.
Глядя на Драко, а еще вспоминая недавний случай в магазине «Евроопт» с экс-идеологом Заметалиным, диву даешься, на каких людей делалась ставка в первое десятилетие правления Лукашенко.
И еще большее удивление вызывает тот факт, что Беларусь все еще остается суверенной страной.
Какое-то чудо, что мы все же уцелели.
И еще большее удивление вызывает тот факт, что Беларусь все еще остается суверенной страной.
Какое-то чудо, что мы все же уцелели.
В колонне идут публицисты Алексей Дерман и Александр Шпаковский.
Они закрывают лица от объективов фотокорреспондентов.
Но свой выбор сделали.
Они закрывают лица от объективов фотокорреспондентов.
Но свой выбор сделали.
«Смерть бандеровцам», — видя меня, кричит Денис Салаш, в прошлом — католический деятель.
Мы минут пятнадцать разговариваем по-белорусски.
Салаш говорит, что когда-то ходил под бело-красно-белыми флагами, но сумел вырваться из «секты».
В заключение он честно признается, что просто боится новой войны.
И это заставило его изменить свои взгляды.
Мы минут пятнадцать разговариваем по-белорусски.
Салаш говорит, что когда-то ходил под бело-красно-белыми флагами, но сумел вырваться из «секты».
В заключение он честно признается, что просто боится новой войны.
И это заставило его изменить свои взгляды.
Впереди колонны развевается огромный флаг цветов георгиевской ленты с орнаментом из государственного флага, который несет русскоязычный поэт Кирилл Забавский. Говорит, что сам сшил флаг. «Скоро, наверное, часто придется видеть этот флаг», — говорит он в конце разговора.
Председатель Минской городской организации Патриотической партии Беларуси (той самой, которую возглавляет атаман Улахович) Владимир Новосельский пришел с медалью «100 лет Красной Армии».
«А вы служили в Красной Армии», — спрашиваю я? «Конечно».
«А в каких годах?» «1966—1968», — отвечает Новосельский. «Так не было уже тогда Красной армии, была Советская».
«Она все равно Красная», — вот и поспорь.
«А вы служили в Красной Армии», — спрашиваю я? «Конечно».
«А в каких годах?» «1966—1968», — отвечает Новосельский. «Так не было уже тогда Красной армии, была Советская».
«Она все равно Красная», — вот и поспорь.
Владимир представляет Белорусский славянский комитет.
Я думал, что организации уже нет, после того, как иссякла активность Сергея Костяна.
Нет, даже молодые люди имеются. Владимир пришел в майке «Вежливые люди». «Мне нравится, что люди сделали в Крыму. Наш президент сделать такое не позволит. Россия наш союзник, мы должны поддерживать ее действия».
Парень расстроен, что белорусские власти не поддержали Россию в крымском вопросе.
Я думал, что организации уже нет, после того, как иссякла активность Сергея Костяна.
Нет, даже молодые люди имеются. Владимир пришел в майке «Вежливые люди». «Мне нравится, что люди сделали в Крыму. Наш президент сделать такое не позволит. Россия наш союзник, мы должны поддерживать ее действия».
Парень расстроен, что белорусские власти не поддержали Россию в крымском вопросе.
Вообще, лояльностью к власти на этом шествии не пахнет.
«А чего вы хотели? Если в стране запрещают георгиевские ленты, даже «Бессмертный полк» сначала не хотели позволить провести»,
— говорит мне один собеседник.
«А чего вы хотели? Если в стране запрещают георгиевские ленты, даже «Бессмертный полк» сначала не хотели позволить провести»,
— говорит мне один собеседник.
«Власти монополизировали День Победы, я поэтому и пришел сюда, потому что это не властями организовано»,
— говорит мужчина, который подходил в самом начале шествия.
— говорит мужчина, который подходил в самом начале шествия.
Более часа участников не пропускали через металлоискатели на площадь Победы.
«Надо с честью пройти через испытания», — говорит людям кто-то из организаторов.
Двое взрослых мужчин потеряли сознание на жаре, их откачивала скорая.
«Пойдем во дворе прятаться», — предложил кто-то.
«Ага, а нас там в автозаки примут», — слышен разговор будто с оппозиционного митинга.
«Надо с честью пройти через испытания», — говорит людям кто-то из организаторов.
Двое взрослых мужчин потеряли сознание на жаре, их откачивала скорая.
«Пойдем во дворе прятаться», — предложил кто-то.
«Ага, а нас там в автозаки примут», — слышен разговор будто с оппозиционного митинга.
На месте организаторов, я бы был доволен «Бессмертным полком».
У них получилось продемонстрировать имеющийся потенциал.
Пусть значительная часть участников и были пенсионерами, а некоторые и не задумывались над политическим контекстом акции.
В любом случае, к этим людям следует присматриваться, не успокаивая себя мыслью, что это кучка маргиналов, которая ни на что не способна.
У них получилось продемонстрировать имеющийся потенциал.
Пусть значительная часть участников и были пенсионерами, а некоторые и не задумывались над политическим контекстом акции.
В любом случае, к этим людям следует присматриваться, не успокаивая себя мыслью, что это кучка маргиналов, которая ни на что не способна.
Змитер Панковец
фоточки из статьи помещены под кат, дабы не отвлекать от чтения опуса детей полицаев, сигнализируюШЧЫх в КГБ
